Результаты обоих процессов: расстреляны 26 человек, включая А. Кузнецова (секретарь ЦК ВКП(б), бывший первый секретарь Ленинградского обкома), заменившего его в Смольном В. Попкова (в годы войны председателя Ленгорисполкома), Н. Вознесенского (члена Политбюро, председателя Госплана, первого зампреда Совмина). Кузнецова Сталин в недавнем прошлом публично назвал своим преемником на посту главы партии, а Николаю Вознесенскому предрек «после себя» кресло председателя Совмина. Все они были названы “антипартийной группой”. В результате чисток было освобождено от должностей: все 6 секретарей ленинградского горкома, все 9 заведующих отделами горкома, 12 из 14 заместителей заведующих отделами, все 20 первых секретарей райкомов партии, 16 из 20 вторых секретарей райкомов, 12 третьих. Расстрелянные: Петр Попков, Алексей Кузнецов, Николай Вознесенский.
Этот крючок к “ленинградскому делу” начался с анонимного письма секретарю ЦК Маленкову, сообщавшего о “фальсификации” голосования на областной и городской конференции ВКП(б) в декабре 1948 года. Проверка выявила, что первый секретарь обкома и горкома П. Попков, второй секретарь обкома Г. Бадаев и второй секретарь горкома Я. Капустин не получали “единогласно” голосов, а вместо этого получили соответственно четыре, два и пятнадцать голосов против. Было обнаружено “преступление против партии”.
Судебный процесс начался, в ходе которого председатель счетной комиссии, завотделом горкома ВКП(б) А. Тихонов, ответственный за “фальсификацию”, был исключен из партии. Кроме того, он был обвинен в недобросовестных действиях во время войны, но был переведен на другую должность, а затем в горком. Попкова отстраняют от должности “первого” и отправляют в аспирантуру Академии общественных наук; его расстреляют позже, когда будут обнаружены “другие его преступления”.
Возможно, начало “ленинградского дела” могло быть связано с Всероссийской ярмаркой, организованной в Ленинграде без разрешения ЦК и Совмина СССР. Руководители регионов участвовали в ярмарке, что вызвало подозрения центральной власти, рассматривавшей это как заговор. К этому заговору присоединились бывшие ленинградцы: секретарь ЦК по кадрам А. Кузнецов, председатель Совета Министров РСФСР М. Родионов и член Политбюро, председатель Госплана Н. Вознесенский.
Ленинград после войны внезапно стал “кузницей кадров” на разных уровнях. Отличаясь высоким авторитетом и имея уникальный опыт, ленинградцы стали занимать важные посты в партии. Сибирские, Уральские или Поволжские регионы имели такой же опыт, но не получили такого влияния в партии. По всей видимости, на такие назначения могли повлиять член Политбюро Жданов как руководитель Секретариата ЦК и секретарь ЦК Кузнецов как руководитель Управления кадров: именно эта структура выдвигала ленинградцев на различные посты.
Ломка Ленинграда под траурными цветами блокады начала стать “кузницей кадров” самого разного уровня. Объяснить это кадровый поток можно только авторитетом ленинградцев и наличием у них уникального опыта. Все больше вещей становятся явными с увеличением количества прочитанных различных отчетов и документов. Ленинградцы, попавшие в “ленинградское дело”, оказались занятыми высокомерием, эгоизмом и отсутствием контроля. Они не только жили в изобилии, но и отправляли продуктовые посылки эвакуированным семьям за пределы блокадного города. Неприятно!
