Фото: Дмитрий Духанин / Коммерсантъ.

Нарисовав свастику – мой – В истории с нарисованной на стене школьником свастики в Забайкалье мы видим, что ребенок принял решение покончить с собой после воспитательной работы в школе. – Конечно, это огромный стресс для ребенка: он разочаровал своих родителей. Из-за меня у мамы с папой будут проблемы, и не просто так, а проблемы, которые могут затронуть всю страну, если случай станет общеизвестным. Виноватому ребенку стыдно идти домой, потому что он ошибся, и школа применяет к нему настолько жесткие методы воздействия, что он понимает, что его жизнь на этом закончилась.

Сколько раз взрослые ни говорили о предотвращении суицидов, кажется, все остаются в агрессивной среде. Ольга Журавская. Фото: Forbes.ru.

– Ну, люди поймали начинающего фашиста. Надо с ним поговорить. И начинается борьба со злом. Но в каком-то момент борьба со злом превращается в зло? – Вероятно, тогда, когда воспитание становится наказанием. Можно сесть с детьми и поговорить о фашизме, о чувствах людей, видящих агрессивные символы повсюду. Можно объяснить ребенку, что его провоцирует – меня, например, тревожит свастика. Мы можем обсудить, почему нельзя рисовать свастику в будущем.

– Мы все чаще видим, что борьба со злом становится диким актом, коллективное благо обрушивается на виновного и давит его. Почему механизмы справедливости работают так странно? Почему нет сострадания? Понятно, что все сочувствуют жертве. С другой стороны, когда все начинают толпой пинать обидчика, кто-то говорит: это травля.

– Я что-то понимаю о школьной травле, но не могу сказать, что понимаю, что такое онлайн-травля и в какой момент это становится обсуждением поступка взрослого персонажа, особенно если это публичная личность и ее мнение имеет значение для нас. Я уверена, что взрослые люди, особенно публичные лица, понимают, что все, что написано в интернете, останется там, и выражают свое мнение публично, понимая последствия.

– И когда речь идет о детях, с которыми проводится воспитательная работа? Мы видим, что в случае с мальчиком воспитательная работа провалилась. Чего взрослые не заметили? Какие меры предосторожности можно предпринять для профилактики суицида?

– Ребенок так испугался, что совершил невообразимый акт агрессии против себя. Чего он так боялся? Видимо, ему было страшно, что общество осудит его, если он ошибется? Или он видел, как это происходит с другими? Взрослые, вероятно, не заметили, что это очень уязвимый человек, который требовал человеческого сочувствия.

Фото: Александр Баранов / Коммерсантъ.

– Мы также обсудим с тобой символ, который ты нарисовал. – Да, мы поговорим о символах и почему ты их испоьзуешь. Многие вещи делаются людьми не из зла, а по разным причинам. Мы должны помнить, что не стоит сразу обрушивать на них свой гнев. Нужно спросить: почему ты нарисовал это? Мне кажется, мы совсем не учитываем человеческую природу полностью.

– Я живу в США, у нас был случай, когда в школе кто-то угрожал стрельбой. И дети начали обсуждение в чате. Один из детей сказал: странный текст он написал. Если бы я писал, я бы написал по-другому. Это заметили родители, отправили в школу, а та отправила ребенка в тюрьму. Двенадцатилетнего ребенка в тюрьму на три дня! Школа не всегда учитывает детей.

– Нет, возможно, как на аэропорте – если вы шутите о бомбе, это воспринимается серьезно. И с телефонным терроризмом. Так и здесь, вероятно?

– 12-летний ребенок еще не познал всю сложность взрослого мира. В 12 лет люди еще не научились и не начали размышлять. Это надо учитывать в школе. Взрослые должны заниматься предотвращением травли, чтобы никогда не пришло до такого экстремального случая.

Фото: Майя Жинкина / Коммерсантъ.

– И как говорить об этом? – Через профилактику. Наш проект gnezdo.live посвящен антибуллингу, наша программа для школ по этой теме разделена по классам. Мы стараемся облегчить жизнь учителям, делая программу простой в использовании. Школы, которые следуют программе, находятся с нами на связи. Это действительно работает.

– Один из печальных случаев – самоубийство мальчика в Калмыкии после унижения одноклассниками, вероятно, защищая честь девочки. Почему они прибегают к унижению? – Хорошо, а какие инструменты мы им дали?

– Обычно у детей не так много инструментов. Они могут бойкотировать, избивать, унижать. Мы должны учить детей сложным видам общения. Если посмотреть на нашу программу антибуллинга, мы стараемся развивать разные способы общения, чтобы не нарушать правила школы.

– Превенция – обучение детей жить в сociety так, чтобы насилие было избыточным для разрешения конфликтов. Нужно обучать детей говорить между собой, не используя насилие. Это должно быть центральной частью школьного воспитания.

– Детям следует учиться уважать личные границы друг друга и понимать, как и когда ненарушение границ важно. Превенция заключается в том, как правильно действовать. Никаких волшебных средств. Соцсети следует обезвредить.

– Профилактика должна быть сильной. Лучше предотвратить проблему, чем бороться с последствиями. Мы должны делать все возможное, чтобы предотвратить травлю до ее начала, а не после.

Фото: Майя Жинкина / Коммерсантъ.

– А как? – Через профилактику. Наша программа антибуллинга – это лучший способ. Нам нужно обучиться играть.

– У нас уже со всеми школьными программами. Мы считаем, что воспитание через образование – самый эффективный способ. Образование через игру – наш подход. Дети проводят много времени в школе, и образование связано с их взаимодействием друг с другом.

– Сейчас школа работает отдельно над предотвращением суицидов, отдельно – над экстремизмом и терроризмом… – Как школа занимается профилактикой суицидов? – Учителя должны проверять соцсети учеников и обращать внимание на подозрительную деятельность там. С суицидальными идеями – к психологу, с противоправным поведением – в комиссию, с экстремизмом – в специализированный центр.

– Родители должны рассказать детям об обеспечении безопасности их соцсетей, чтобы избежать кибербуллинга. Превенция суицидов нужно обсуждать, изучать косвенные признаки, чтобы понять, возникла ли угроза. Нужно знать, что делать, если обнаружены признаки депрессии у ребенка.

– В случае претерпевания унижения, человек по умолчанию суицидален. – Как взрослые могут помочь такому ребенку?

– Сначала, взрослые должны успокоиться и разработать план действий. Потом можно обратиться за помощью к профессионалам, чтобы понять, как помочь ребенку. Главное – не концентрироваться на наказании обидчика, а на помощи пострадавшему.

Фото: Александр Подгорчук / Коммерсантъ.

– Ребенок – соучастник, школа в шоке. – Вы знаете случаи успешного прекращения травли? – Да, случались. Мы получали много отзывов от родителей, учеников, школы, которые использовали наши программы и видели улучшения. Но унижения с сексуализированным контекстом тяжело переживаются.

– Мы должны развивать у детей сложные формы общения. Если школа занимается профилактикой травли, у нее будет сильная позиция. Обучение детей об игиене труда в интернете также важно.

– Наподдалушка? – Школа должна связаться с полицией в случаях уголовных преступлений. Полиции должны связаться с родителями. Школа должна провести внутреннее расследование и принять соответствующие меры.

– Школа должна понимать, что делать в подобных ситуациях, чтобы избежать повторения. Превенция травли должна быть регулярной. Необходимо осведомить родителей о мерах безопасности. Научить детей говорить о приватных зонах и нарушениях личных границ.

– Школам рекомендуется установить камеры для безопасности на территории, а родителям обратить внимание на эти вопросы. Школам также следует присоединиться к антибуллинговой программе для более широкого превентивного действия.

– Необходимо обсудить с детьми безопасность и решать подобные вопросы. Школы должны активно вовлекаться в антибулинговые программы, чтобы предотвращать случаи нападений. Trimming