На прошлой неделе была опубликована колонка протоиерея Андрея Кордочкина о внезапно развернутой государством борьбе с “сатанизмом”, который Верховный суд РФ признал экстремистским и запретил в стране. Кто входит в этот список, и будут ли же теперь сажать за празднование Хэллоуина, гражданам не стали ясно объяснять (как уже было с запретом ЛГБТ).

Полемическая колонка отца Андрея вызвала отклик социолога Алексея Семенова-Труайя— об этом, как попытка государства придать бессмертие уничтожает само государство. Это редкий случай, когда богослов предлагает точную социологическую диагностику общественных процессов. Наблюдения протоиерея Андрея Кордочкина о борьбе с сатанизмом раскрывают глубинные механизмы легитимации власти через создание сакральных символов и демонизацию противников.

Расширяющиеся понятия и их судьба. Феномен постепенного расширения базовых юридических понятий до полной утраты их первоначального смысла имеет давние корни. В поздней Римской империи обвинения в “оскорблении величества” постепенно распространялись с реальной измены на любые действия, которые можно было истолковать как неуважение к императору. Сегодня слово “экстремизм” напоминает либо примитивное язычество, либо детскую игру: человек есть тот, кем ты его назвал, а затем сам человек исчезает, и остается уже одно название.

Когда экстремизмом объявляется перевод Библии или деятельность наблюдателей за выборами, само понятие теряет связь с первоначальным смыслом и становится инструментом административного произвола. В социальной термодинамике такое расширение репрессивных категорий означает резкое повышение социального давления при одновременном сжатии объема легальной активности.

Процесс превращения политической власти в объект религиозного поклонения воспроизводится в различные эпохи с постоянством. Современные формы сакрализации власти используют иную символику, но следуют той же логике. Когда заявляется, что Родина бессмертна, это приписывание государству божественных атрибутов.

Владимир Путин, подхватывая эту риторику, развивает тему “бессмертия русского народа и России”, связывая его с “победами нашей страны”. Граждане не просто приглашаются поддерживать власть, но “упиваться” причастностью к ней как источнику трансцендентного смысла.

Протоиерей Александр Шмеман раскрывает механизм полного растворения личности в государстве. Попытка создать состояние, при котором социальная температура остается нулевой, контроль максимальным, а пространство свободы стремится к нулю, является парадоксом тоталитарного сознания.

Экстремизм любви. Цитата Мартина Лютера Кинга о разнице между преступным экстремизмом и экстремизмом любви подчеркивает, как система часто объявляет экстремизмом самые ценные человеческие качества.

Система борется с независимостью мысли, состраданием и стремлением к справедливости, обнаруживая свою античеловеческую природу. Именно это критически повышает внутреннее давление системы.

Механизм козла отпущения, описанный Рене Жираром, является основой архаического социального порядка. В современной борьбе с экстремизмом общество сплачивается вокруг отрицания абстрактного зла, что позволяет избегать решения реальных проблем.

Управление деградирует до символов. Деградация управленческих технологий ведет к борьбе с абстрактными угрозами, вместо решения реальных проблем граждан. Путь сакрализации власти ведет к ригидности и утрате способности управлять.

Когда система погружается в архаическую логику сакрализации власти, трудно найти ей выход к рациональному управлению. Алексей Семенов-Труайя, социолог. Как же глубоко система уйдет по этому пути, и сможет ли найти способы снижения социального давления, или процесс достигнет точки невозврата?