Юрий Андропов в своем рабочем кабинете в здании КГБ. Фото: Эдуард Песов / ТАСС.

Собственно, почему неожиданный юбилей? Разговоры о том, что Андропов прибавил себе год, ходили в его окружении давно. Об этом написал ближайший его помощник Владимир Крючков и все объяснил. В апреле 1932-го при приеме в речной техникум Юрию не хватало всего трех месяцев до заветного 17-летнего возраста. Проблему он решил, «состарив» себя на год. Решительно и просто. Ну а потом уже не стал ничего менять.

Таких случаев было немало в годы войн и революций. И чаще всего люди, прибавившие себе возраст, ничего уже впоследствии не меняли. Даже радостно осознавали, что раньше выйдут на пенсию. Вот если наоборот, то тут беда. Убавившие возраст, а это чаще женщины, обычно незадолго до выхода на пенсию спохватывались и, собрав документы, возвращали в паспорт реальный год рождения. Правильно: зачем перерабатывать, когда можно уже получать пенсию?

Достигнув уровня политической известности, Андропов уже был не в силах вернуть себе истинный год рождения. Это вызвало бы недоумение. Тем более у него и так была масса белых пятен и умолчаний в биографии. Так что откровения и рассказы его помощников остались достоянием узкого круга людей. И все это никак не повлияло на официальные советские «святцы», когда внесенная туда дата рождения видного деятеля стояла твердо, доподлинно и неопровержимо.

Что ж, пришло время опровергать незыблемое. И в помощь — документ, в котором исправления красноречиво свидетельствуют о том, когда и как была изменена настоящая дата рождения Юрия Андропова.

Объявление о приеме в Рыбинский техникум («Комсомольская правда». № 58, 10 марта 1932 г. С. 4).

Но все по порядку. Сразу приходит на ум — все беды от прессы. Если бы юный Юрий Андропов не читал газет, то, пожалуй, ничего бы такого и не произошло. А начиналось все буднично. На глаза ему попалось объявление, опубликованное 10 марта 1932-го о приеме в Рыбинский речной техникум. В нем-то и был указан 17-летний ценз для поступления на судоводительское отделение. Решение проблемы пришло моментально: нужно внести поправку в удостоверение об окончании школы и «состариться» на один год. Школьный директор собственноручно исправил год рождения — 1915-й на 1914-й и на полях слева приписал: «Исправлен[ному] на 1914 г. верить», скрепив написанное круглой печатью школы. Что ж тут непонятного — нужно же помочь, парень-то свой.

Директор прекрасно знал родителей Юрия. В той же школе-семилетке работала учительницей мама Андропова, Евгения Карловна (по второму мужу Федорова, а в девичестве Флеккенштейн), там же работал и отчим Юрия, Виктор Федоров. Мама Андропова умерла весной 1931-го, что не могло не вызвать у директора школы сочувствия и горячего желания принять участие в судьбе ученика.

И вот документ: 26 июня 1931-го на имя Андропова Григория Владимировича (у Андропова было два имени — Юрий и Григорий) выдано удостоверение об окончании Моздокской фабрично-заводской школы-семилетки, в которой он обучался с 1923-го по 14 июня 1931-го. Первоначально в удостоверении дата рождения указана 16 июня 1915 года — вот она-то и является истинной.

Удостоверение, выданное Андропову об окончании фабрично-заводской школы-семилетки. 26 июня 1931 г. (РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 64. Л. 5).

Но было и второе препятствие — свидетельство о рождении. А тут все так же просто — оформили в горсовете 17 марта 1932-го, но уже с нужным годом рождения. Нет, Андропов не выкрадывал бланк в горсовете и не заполнял его самолично. Он просто получил свидетельство задним числом, а заполнено оно могло быть со слов заявителей — Юрия Андропова и его отчима Федорова. И понятно, почему потом Андропов чурался отчима как нежелательного свидетеля.

Вообще стоит призадуматься, каким образом (а главное, на основании чего) в отстоящем без малого на 200 километров от села Солуно-Дмитровское (там же станция Нагутская) городе Моздоке, расположенном в совершенно другом административном районе, могли выписать свидетельство о рождении Юрия Андропова. Доживший до середины 1960-х годов Федоров разговорчивостью не отличался. Чем выше возносился его пасынок, те…

денция. И это должно быть сделано.