Советские свидетели выступают в военном трибунале. Фото: архив.

В этом году мир отмечает не только 80 лет с окончания войны с нацизмом в Европе, но и 80 лет с открытия Международного военного трибунала в Нюрнберге. Главный Нюрнбергский процесс над военными преступниками нацистской Германии начался 20 ноября 1945 года и определил основы международного уголовного права, которыми человечество руководствуется и по сей день.

Уникальными для своего времени были не только сами принципы, на которых строился Международной военный трибунал (МВТ), но и то, насколько хорошо он задокументирован. Суд изучил 100 тысяч документов, 30,5 километра кинопленки и 25 тысяч фотографий. Протоколы суда были изданы на всех языках процесса — немецком, английском, французском и русском — в 42 томах.

При этом в СССР и до недавнего времени в России были опубликованы только восемь томов процесса. Как минимум одна из причин хорошо известна — в ходе Нюрнбергского процесса суд установил, что Германия не причастна к расстрелу тысяч польских граждан в Смоленской области, что в мире было воспринято как однозначное обвинение против НКВД (эта трактовка де-факто верна, но де-юре МВТ не мог выдвигать обвинения СССР и не ставил таких целей).

Этот изъян процесса даже использовался в послевоенной Германии как аргумент не доверять приговору трибунала в целом — так описывает в своей книге-исследовании «Мобилизованная нация» реакцию немецкого общества на Нюрнберг историк Николас Старгард (его интервью «Новой» можно прочитать здесь).

Преступления, известные как Катынский расстрел, долгие годы отрицались властями СССР, ответственность за них Кремль возложил на сталинские карательные органы только при Михаиле Горбачеве, в 1990 году.

Сегодня причастность СССР к расстрелу в Катыни снова пытаются отрицать и официальная пропаганда, и близкие к Кремлю псевдоисторики, и даже ФСБ, хотя каких-то 15 лет назад Владимир Путин однозначно признавал вину СССР. Сейчас сотни тысяч страниц материалов Нюрнбергского процесса оцифрованы Стэнфордским университетом и доступны каждому онлайн, исследователи даже восстановили в хорошем качестве аудиозаписи процесса, чтобы можно было сверить сказанное и написанное.

Тем не менее российское государство пока не заинтересовано в полноценной публикации материалов Нюрнберга на русском языке, что не мешает судить россиян за «отрицание фактов, установленных Международным военным трибуналом» (ст. 351.4 УК), и оправдывать борьбой с «пособниками нацистов» отмену решений о реабилитации жертв сталинских репрессий.

Главный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе Р.А. Руденко. Фото: архив.

Обнародования всех 42 томов на русском языке в интернете еще 10 лет назад требовала историк РАН Наталья Лебедева, одна из ведущих мировых специалистов по Нюрнбергскому процессу. Тем не менее до сих пор этим занимаются только энтузиасты. Речи представителей защиты на процессе в Советском Союзе были засекречены, их издали только в 2008 году.

Неизвестные российской аудитории эпизоды Нюрнберга до начала так называемой СВО выборочно переводили студенты-лингвисты — это делалось в рамках проекта «Нюрнберг» под эгидой пропагандистского информагентства «Россия сегодня» и Минобрнауки. Всего несколько отрывков из ранее не публиковавшихся стенограмм студенты собрали под руководством исследователя международного права Сергея Мирошниченко, он же на чистом энтузиазме том за томом до сих пор переводит стенограммы целиком и выкладывает их в свободный доступ.

Неприятных для СССР и России тем в ходе Нюрнберга было много — это не только Катынь, но и секретные протоколы к пакту Молотова–Риббентропа, организованные СССР депортации в странах Балтии, действия на Балканах, сам факт визита главы МИД Третьего рейха Иоахима фон Риббентропа в Москву и так далее — список нежелательных для обсуждения тем советское обвинение официально представило союзникам.

Такие нежелательные темы были и у Великобритании: английское обвинение просило союзников не обсуждать, например, англо-бурскую войну. Тем не менее в Соединенном королевстве материалы Нюрнберга опубликованы целиком. «Нюрнбергский процесс длился долгих 10 месяцев. Он проходил во время постепенного нарастания холодной войны. Перемены в международном климате не остались незамеченными на скамье подсудимых. Некоторым из них казалось, что Трибунал вот-вот распадется, прекратит свою деятельность», — писала историк Наталья Лебедева.

Почему за 80 лет процесс в Нюрнберге так и не изучен до конца, как он смог состояться вопреки всем изъянам и противоречиям между участниками, и ради чего отдельные эпизоды Нюрнберга до сих пор скрывают — «Новая газета» обсудила с директором Мемориала Нюрнбергских процессов, бывшим заместителем руководителя центра исследований Холокоста и геноцида в Университете Лестера доктором Александром Корбом.

Александр Корб. Фото: соцсети.

— Доктор Корб, почему, на ваш взгляд, российское государство сейчас не предпринимает усилий для централизованного создания полноценного сборника материалов Нюрнберга на русском языке? — Не могу эмпирически доказать свою точку зрения, так как ответ на этот вопрос не найти в архивах, но, мне кажется, главная причина заключается в противоречии между российским национальным мифом о важнейшей роли СССР в процессе и до горечи банальной реальностью Нюрнберга.

Сам Нюрнбергский процесс не просто занимает почетное место в российской истории, а до сих пор остается предметом гордости. В те времена СССР устанавливал правила мировой политики, с его позицией считались ведущие державы мира, советские деятели сидели с ними за одним столом и так далее.

Со временем же у России появился комплекс «региональной державы», которой нет места там, где принимаются глобальные решения. Я сейчас не говорю, так это на самом деле или нет, я просто цитирую то самое изречение Барака Обамы, которое в 2014 году так сильно задело российских националистов.

Кадры Нюрнбергского процесса с участием советских деятелей известны каждому, и это делает Нюрнберг легитимным источником гордости национального масштаба.

На деле же советский вклад в процесс, скажем так, смешанный. С точки зрения историографии существует несколько важных вех. Например, советское обвинение привело в суд нескольких выживших свидетелей Холокоста. Впервые мир услышал о [польском лагере смерти] Треблинке, когда советская сторона вызвала в качестве свидетеля узника Самуэля Райзмана. Это был важнейший прорыв для процесса.

Из протокола допроса Самуэля Райзмана 26 сентября 1944 года после восстания в лагере и побега:

“В мае месяце 1943 года в лагерь был привезен мой знакомый, доцент медицинского факультета Варшавского университета Штайн. Он представился коменданту…