Фото: Черединцев Валентин / ТАСС.

«В передней зазвонил колокольчик. Он звонил трепетно и нервно, будто медная птичка билась о медные стены. Ольга побледнела и медленно положила на стол вилку, потом нож. Он посмотрел на часы и раздраженно сказал, что она дура. В десять часов вечера не приходят. Приходят ночью или под утро. Это каждый ребенок знает…»

Так начинается короткий рассказ Ильи Зверева «Защитник Седов», напечатанный в 1963 году. А в 1988 году по нему был снят художественный фильм, хороший, но быстро проскочивший по не самым престижным экранам.

Начинается рассказ с того, как к адвокату приходят три несчастные женщины из города Энска, мужья которых, работники РайЗо, были безвинно приговорены открытым судом к расстрелу. Седова они уговорили (упросили на коленях) — поехать в эту бессмысленную и опасную командировку. Не отпускала жена, не хотел подписывать поручение завконсультацией, отговаривали друзья. И сам он понимал, что незачем ехать. Попытался пробиться на прием к Большому прокурору, с которым был когда-то знаком.

«…В прокуратуру Союза можно было пройти просто так, без пропуска, хотя в других, в тысячу раз менее важных учреждениях, были введены исключительные строгости при входе и выходе. Тут распахнутые ворота имели свой смысл: любой трудящийся, заподозривший кого-нибудь в шпионаже, диверсии, вредительстве, подкулачничестве, связи с врагами народа или еще в чем-нибудь, мог в любое время дня и ночи прийти и сигнализировать».

Большой прокурор не принял, но его референт пообещал дать телеграмму в Энск, чтобы «исполнение» приостановили. Седов поехал в Энск. Заместитель председателя облсуда был красивый, по-военному подтянутый человек, в зеленой сталинке, с орденом Красной Звезды. Он изучающе посмотрел на Седова: — Послушайте, товарищ защитник, а вам самому не кажется странным… Вы, даже не зная дела, вдруг примчались из Москвы. Спасать врагов народа. А? Потом он сказал четко и раздельно, будто диктант диктовал: — Мы, разумеется, примем меры, чтоб разобраться. Чтоб выяснить вашу по-ли-тическую физиономию. И мо-ти-вы… — Ваше дело выяснять, — сказал Седов мерзким голосом хмелевского Каренина. — Я приехал не кого-то там спасать, а выполнять свой профессиональный долг. В соответствии с советским законом. Он набрал полные легкие воздуху. — Вы можете мне отказать письменно. И тогда я вынужден буду сигнализировать… (тут он назвал имя-отчество Большого прокурора), которого я известил об этом деле. Дело Седову выдали. В нем он прочитал: «…Гнусное покушение на стахановку полей, участницу Всесоюзного съезда колхозников-ударников Ольгу Дубяк, которую едва не искалечил бык Хмурый (к-з «Светлый путь»), временно сбесившийся от уколов ядовитых лекарств, сделанных с вредительской целью бывш. зоотехником Ростовцевым»… «Бывш. зав. райзо Осмоловский дал подкулачнику Серегину 250 руб. с подлой целью поощрения его на изъятие магнето из трактора «Фордзон» с целью срыва посевкампании…»

На другой день состоялось новое объяснение с зампредом. Нужно было разрешение на встречу с приговоренными. И опять отказ. И опять — каренинским тоном: — В таком случае, извольте письменно, а я уж доложу… Начальник тюрьмы сказал, что бумага из об