Несмотря на массировые военные расходы, десятки тысяч смертей и обширный список международных санкций, уровень стабильности и удовлетворенности жизнью у россиян достиг наивысшего уровня за последнее десятилетие, согласно новому исследованию Института возникающих экономик Банка Финляндии. Исследователи задали людям два основных вопроса: насколько они удовлетворены своей жизнью сегодня и насколько они удовлетворены своим текущим экономическим положением. Экономисты также спросили у опрашиваемых, проводили ли они крупные покупки в прошлом году, тратили ли деньги на культурные или развлекательные мероприятия, и могли ли бы они сохранить свой уровень жизни несколько месяцев, если бы они потеряли источник дохода.

Meduza беседовала с одним из соавторов исследования – экономистом и профессором Миддлбери Колледж Уиллом Пайлом – о том, почему россияне сейчас чувствуют себя лучше, чем до начала полномасштабного вторжения их правительства в Украину.

—

Беседа Медузы с экономистом и профессором Миддлбери Колледжа Уиллом Пайлом:
— Давайте поговорим о главных выводах исследования. Были ли какие-то сюрпризы в результатах?
— Ну, это зависит. У нас много результатов. Это действительно интересный и богатый набор данных. Лучшего его вида нет. Это то, что называется продольными данными – когда отслеживаются индивиды и домохозяйства со временем людьми, администрирующими Российский Лонгитюдинальный мониторинговый опрос (РЛМО).
Мы рассматривали данные с 2013 по 2023 год. Каждый год у нас были эти наблюдения над этими индивидами и домохозяйствами. Некоторые люди называют период с 2013 года до начала вторжения в феврале 2022 года “потерянным десятилетием”. Цены на нефть обвалились в середине 2000-х. Реально не было большого экономического роста [для России] в тот период или изменений в уровне дохода на душу населения.
Учитывая характер санкций и их всецелый и быстрый накладывание (и, конечно, они меняются и добавляются всё время), не было бы неразумно подозревать, при не очень хорошей экономике России, что санкции стали бы дополнительным катализатором для снижения экономики. Мы увидели бы это по ответам на такие вопросы, как “Удовлетворены ли вы своим экономическим состоянием? Удовлетворены ли вы жизнью?”
Основной вывод: При сравнении военных лет, о которых у нас есть данные (с февраля 2022 по декабрь 2023 года), в среднем россияне чувствуют себя лучше, чем до начала войны, начиная с 2013 года. Это верно как для вопросов о удовлетворенности экономическими условиями, так и для удовлетворенности жизнью.
Один результат, который можно назвать удивительным, – это то, что подъем в субъективном благополучии особенно заметен среди этнических русских, которые составляют около 80-85 процентов выборки. До сих пор мы не можем объяснить данный рост удовлетворенности жизнью и удовлетворенности экономическими условиями среди этнических русских ничем материально новым в их жизнях. Мы знаем из предыдущих опросов, что с 2014 года произошел значительный рост – если следовать опросам Левада со временем – после аннексии Крыма. После февральского вторжения 2022 года Центр Левада показал также значительный рост.

—

Выполненные исследовательские работы не будут должны превращаться в покупки крупных и долговременных предметов, таких как автомобили, холодильники, стиральные машины или цветные телевизоры. Потребление крупных и долговременных предметов в основном подавляется с середины 2000-х годов. Россияне в основном накапливают сбережения, но не используют эти сбережения для их конвертации в покупки крупных и долговременных предметов.
Мы видим, что россияне активно накапливают сбережения и находятся в более финансово устойчивом положении. Когда мы спрашиваем домохозяйства: “Можете ли вы продолжать тратить деньги с теми же темпами, при наличии ваших сбережений, по крайней мере несколько месяцев?”, Число тех, кто отвечает, “Да, мы можем это сделать”, увеличилось в военные годы по сравнению с периодом с 2013 по 2021 год.

—

Есть некоторые интересные вопросы, которые не отражены в проекте доклада: Домохозяйства были спрошены о том, “Будете ли вы жить лучше через 12 месяцев? Насколько уверены вы, что сможете удовлетворить основные экономические потребности в следующие 12 месяцев?” И что мы видим, что есть немного неопределенности в первый год войны, глядя вперед на следующие 12 месяцев, что ситуация пойдет на лучшее. Возможно был очевиден страх: “К чему движется эта война? Приведет ли это к большим изменениям в нашем материальном благополучии?” Мы видим это немного, даже в то же время, когда мы видим увеличение удовлетворенности жизнью.
Но к 2023 году люди стали более оптимистичными. Они начали чувствовать не только удовлетворение своим экономическим положением и жизнью, но и большую уверенность в следующие 12 месяцев. К 2023 году есть не только текущая стабильность, но и большая, перспективная, взгляд на будущее.
Таким образом, если санкции были введены для наведения боли на российских граждан, чтобы побудить их восстать, протестовать и выразить свое недовольство таким образом, что правящий режим вынужден был бы изменить курс, то к концу 2023 года мы не видим много доказательств этого в этом очень богатом наборе данных, который следует за одними и теми же людьми со временем. Мы не видим, что эти люди меняют свое ментальное состояние относительно их материальных условий, как сейчас, так и в будущем. Они не более неудовлетворены. Они не становятся более неопределенными в отношении будущего. Они кажутся менее склонными, в среднем, выходить и протестовать только на основе их материального благополучия или их субъективного благополучия.

—

So, to the extent that the sanctions were implemented to impose pain on Russian citizens as a way to encourage them to rise up, to protest, and to express their dissatisfaction in a way that would get the ruling regime to reverse course — by late 2023, we’re not seeing much evidence for that in this very rich data set that’s following the same people over time. We’re not seeing those same people changing in terms of where they are mentally about their material conditions, both now and into the future. They’re not more dissatisfied. They’re not growing more uncertain about the future. They seem less likely, on average, to go out and protest just on the basis of their material well-being or their subjective well-being.