Кадр из фильма “Трудно быть богом”.

Кажется, что все вокруг побуждает к перечтению книги, о которой будет идти речь сегодня. В первую очередь, это связано с целеустремленностью Z-агенды, которая толкает страну назад в развитии, не к Советскому Союзу, а к Средневековью. Это время с феодальной структурой общества, с гипертрофированным статусом церкви, стремлением подавить любое свободное творчество и науку, контролем над образованием и закрытием “нежелательных” университетов.

Попытка разделить население на “здоровых” и потенциально опасных, изолировать последних от общества. В конце первой недели после Пасхи самое время перечитать роман Стругацких “Трудно быть богом”.

Дисклеймер: сегодняшние размышления о романе не будут конкурировать с многолетними фанатами и исследователями, и маловероятно, что я скажу о книге что-то совершенно новое. Меня интересует не только АБС-ведение, но и теологические и человеческие аспекты. Вряд ли нужно пересказывать сюжет романа, так как он широко известен, но для приличия все же повторю общую канву.

История разворачивается на планете Арканар, которая напоминает Землю, но развивается медленнее, на уровне XIII-XIV века. Этот уровень развития характеризуется жестокостью, беззаконием, преследованием инакомыслия и прогрессивных идей. Дон Румата Эсторский отправляется в это общество для наблюдения и спасения ученых, ученых и книгочеев.

Сохраненное количество спасенных по отношению к убитым является ничтожно малым. Румата жалеет и испытывает сострадание, пытаясь спасти больше людей. Его стратегия без крови кажется ему бездействием, но макроскопические меры вызовут сопротивление местных властей.

Для местного населения Румата – бог, и он может делать с ними, что угодно. Однако, он не бог, и не может вмешиваться явно. Столкнувшись с абсурдностью ситуации, Румата в конце концов теряет контроль. Книга показывает, насколько трудно быть богом.

В связи с упоминанием о ролях, книгу “Трудно быть богом” Стругацких трудно разделить с фильмом Алексея Германа 2013 года. Герман закончил съемки перед смертью и несмотря на сложности, связанные с реализацией проекта.

Герман видел Румату как Путина в аналогии к своему фильму. Однако книга показывает другого героя. Оба автора оставили обществу печальный прогноз, который сбывается.

Как вести себя в серости – важный вопрос. Стругацкие и Герман предупреждают о насилии и не вживаться полностью в роль бога. Действие кинематографа исчерпывается в запечатлении, не в изменении.

Как исследователь, режиссер не может делать больше, чем его способности позволяют. В роли бога он должен помогать всем, даже в сложных обстоятельствах. Спасение только нескольких возможно, но мысль о несправедливости того, что другие обречены, вызывает чувство вины.

Все эти мысли складывались в Румате, который сталкивается с надвигающимся хаосом. В Руматином мире серая работа ведет к черной власти. Стругацкие предостерегают о последствиях, которые становятся реальностью.